Шутейные сцены, рожденные из капель воды. тушь,акварель, бумага. 2004.

«Шутейные сцены, рождённые из капель воды». Тушь, акварель, бумага. 2004.

На выставке посетитель попадает в мир детских сказок, населенный веселыми и добродушными существами: гномами, ундинами, рыбокотами, которыбами и прочими фантастическими созданиями. Они возникли в воображении художника при созерцании капелек воды в умывальной раковине. Как-то раз он заметил, что, если всмотреться в причудливые формы водных брызг, то при небольшом усилии они способны превратиться в сказочных персонажей. С тех пор Шемякин брал с собой в ванную комнату альбом и зарисовывал возникающие композиции. За десяток лет подобных наблюдений возникла огромная серия «Капли», насчитывающая тысячу листов, на которых запечатлено около двадцати тысяч занимательных персонажей. Подобным занятиям предавались ранее такие мастера как Леонардо да Винчи и Козимо Тура, удивлявший своих современников способностью проводить долгое время в созерцании пятен на стене или даже плевков, открывая в них самые неожиданные формы, стимулирующие воображение. Сделанные наблюдения отражались на творчестве. «Линия Туры, — писал Павел Муратов, — запутанная, сложная, вьющаяся, разбивающая все плоскости на отдельные узоры». Соответственно душевному складу мастера и пейзажные фоны на его картинах приобретали фантастический характер: «Среди винтообразных скал и диких, похожих на сахарную голову гор, излюбленных Турой, могут жить разве только волшебники и драконы» (П.Муратов). Любимый писатель Шемякина Гофман был наделен сходным даром. В одном из своих произведений «Повелитель блох» он повествует о «солнечном микроскопе» Левенгука, благодаря которому «черные перечные зерна и фруктовые семечки» казались сонмом монстров: «и из всех промежутков глазели инфузории с искаженными человечьими лицами». Шемякинский мир капель населен, однако, более миролюбивыми существами. Они обитают на земле, плавают в водных глубинах, парят в воздухе, сливаются друг с другом,образуя самые немыслимые сочетания. При всем богатстве персонажей их можно классифицировать по тематическим группам, модифицирующим архетипические образцы, характерные для европейских сказок: гном, русалка, кот, заяц и т.п. Особое место занимает символика башмака, туфли, сапога. Шемякин хочет даже написать «Сказку о жадном башмачнике и его жене» по мотивам своих «капельных» рисунков. В сказочном мире сапогам часто приписываются волшебные свойства (семимильные сапоги, сапоги-скороходы, «Кот в сапогах»). Примечательно, что великий немецкий мистик Яков Беме по профессии был сапожником.

капли

Помимо литературных ассоциаций, пробуждаемых наблюдениями над водными брызгами, еще большее значение для Шемякина имеет проблема возникновения жизненной формы. Художник не приемлет течения в современном искусстве, лишенные восприимчивости к органическим закономерностям в искусстве. «Черный квадрат» Малевича знаменовал отказ от принципа «жизненности» в пользу мертвенной геометричности. Другой крайностью является ничем не ограниченный субъективизм, ведущий к произвольным, насильственным деформациям. Шемякин, напротив, придерживается взгляда на единство духовных сил в природе и человеческом творчестве. Наблюдение над каплями ведет к образам, в которых, — как говорит сам художник, — «все строится на форме, и поэтому все живет невыдуманной жизнью и даже самые фантастические сочетания кажутся абсолютно естественными». У каплей Шемякин учится создавать новые формы жестов и поз. Они помогали ему в работе над балетами «Щелкунчик» и «Волшебный орех». Их гротескная хореография во многом является отражением «танцев» водяных капель. «Фокусируя» их, Шемякин открывает скрытые возможности человеческого движения.

Владимир Иванов

Фото с прошедших выставок: